Малеванчук Алегра Милиевна (1934—2010)

Заслуженный работник культуры РСФСР, ЯАССР, ветеран труда

Родилась 19 ноября 1934 г. в г. Якутске ЯАССР. 

Окончила Московский библиотечный институт (1956).

После окончания института направлена в Якутскую республиканскую библиотеку им. А.С. Пушкина на должность старшего библиотекаря детского отдела. В дальнейшем приняла участие в организации и становлении двух республиканских библиотек: детской (1966) и юношеской (1977). Работала главным библиотекарем, заместителем директора республиканской юношеской библиотеки.

Ею составлены методические материалы для библиотек республики, написаны много статей в республиканских газетах.

Награждена медалями «За трудовую доблесть», «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В.И. Ленина», Советского фонда мира, знаком Министерства культуры СССР «За отличную работу».

 

Книга и библиотека в моей жизни.

Алегра Милиевна Малеванчук, засл. работник культуры России и Якутии.

31 марта 2004 года.

Далекие годы,

Счастливые дни,

Как вешние воды

Промчались они!

 

Библиотека моего детства.

Библиотека! Кому, независимо от возраста и «образовательного ценза», не знакома она – большая или совсем маленькая! И скольким стала необходима. Необходима, как школа, порой более важная: ведь приходят сюда далеко не всегда по необходимости, связанной с учебой, производственным, общественным заданием, но более «по зову сердца».

Прошлое, связанное с библиотекой, особенно детской, сквозь дымку времени вспоминается по-доброму. И это не только личное восприятие. Немолодые уже люди (у многих взрослые дети, порой и внуки), встречаясь, говорят, какими радостными были для них часы, проведенные в читальном зале детской библиотеки или Сергеляхском дачном пункте выдачи книг. Так тепло вспоминается это, потому что светел мир детской литературы, независимо от масштаба дарования писателя. И свет этот несли с книгой в детские сердца библиотекари – «пропагандировали», «распространяли», Великая сила книги!

О, сколько в этом доме книг!

Внимательно всмотрись:

Здесь тысячи друзей твоих

На полках улеглись.

Они поговорят с тобой,

И ты, наш верный друг,

Весь путь истории земной

Как бы увидишь вдруг…

И ширь земли и высь небес

Ты можешь охватить.

Ну, как скажи, таких друзей

Навек не полюбить!                         (А. Найденов).

Мои первые впечатления о библиотеке (не воспоминания даже) связаны с незабываемым запахом вишневого клея (теперь книги так не пахнут, а прежде это как бы заранее готовило к радости), рядами книг на полках просторного читального зала. В детском отделе, открытом в суровом 1941 году, обслуживала нас, по-моему, тогда Татьяна Феофановна Фаткулова. Промерзшие, то ли после катания с крутой горы у Зеленого луга, то ли после школы, прибегали мы в библиотеку. На первом этаже в крошечной комнатке – абонемент. На втором — наша любовь, а с взрослением и гордость – просторный читальный зал, куда вела длинная крутая лестница. Каким красивым и уютным был он! Его не портили даже две печки, которые топили девять месяцев (зимой дважды в день) углем и дровами, и около которых любили притулиться дети. Роскошный фикус, круглые столы, застекленные книжные витрины с красочными заголовками и цитатами, на стенах плакаты, тематические и посвященные отдельным книгам. Их оформляла Вероника Михайловна Чукардина, а позднее прекрасный художник Феликс Петрович Кочнев. Но главное украшение зала – книги, книги! Они рядами громоздились на высоких, под потолок стеллажах. Каким чудом был этот мир! Конечно, больше всего нас, малышей, привлекали тогда сказки – народные и авторские (особенно Андерсена, братьев Гримм, Перро, Бажова), веселые стихи, рассказы. Еще оставались довоенных изданий «цветные» книги, «Мурзилка», но уже многие, даже объемный ежегодник «Новый год», печатались на серой бумаге с коричнево-черными иллюстрациями. Однако это тогда не очень- то огорчало, хотя и любили мы перечитывать «цветные» «Рассказы в картинках» Радлова, «Дом переехал» Барто, «Дядю Степу» и «Фому» Михалкова, стихи Маршака, «Что я видел» Житкова. Видимо, служение (иначе не скажешь) детям неповторимых художников Лебедева, Конашевича, Алфеевского, Чарушина, Радлова, Тырсы и других, их мастерство заменяло отсутствие цвета. В 40-е годы всегда на очереди у нас были «Золотой ключик», «Три толстяка», «Старик Хоттабыч», «Девочка из города» Л. Воронковой, «Приключение капитана Врунгеля», «Девочка ищет отца» Рысс, «Повесть о рыжей девочке» Л. Будогоской, «Дорогие мои мальчишки» Л. Кассиля, «Летние дни» Паустовского, «Дикая собака Динго», рассказы молодого тогда Н. Носова. На русскую классику очереди не было: она издавалась постоянно и большими тиражами. Но читали ее охотно – по программе и «для себя». Взрослея, мы буквально зачитывались «Тремя мушкетерами» Дюма, «Давидом Копперфильдом» и «Оливером Твистом» Диккенса, «Белым клыком» Лондона, фантастикой А. Беляева, Уэллса. О Великой Отечественной читали все: от «Сына полка» Катаева, «Братьев – героев» Игнатова, «Четвертой высоты» Ильиной, «Повести о Сыне» и «Повести о Зое и Шуре» их матерей до рассчитанных на взрослых книг Л. Соболева, Симонова, Ажаева. Были и книги-однодневки – «про школу»: «Очень хорошо» А. Копыленко, «Дружба» Дмитриевой. Сегодня их мало кто помнит. Наверняка, не все, что мы читали тогда, было равноценно в художественном отношении, но книги эти были проникнуты такой искренностью, сердечной теплотой, верой в победу добра в том суровом «метельном» мире, что они наполняли нас светом, радостью…

Уверена – не для меня, для многих 7-10 летних библиотека была сказочным домом, где согревали в морозные дни мы не только промерзшие щеки, окоченевшие руки, ноги, но душу, зная, что «все в мире устроено просто и ясно – для счастья, для радости и для удачи» (М. Алигер). И тем тверже была эта детская вера, чем тревожнее приходили в

Якутск вести с далекого фронта. Тогда рядом с книгами были еще и документальные, и художественные фильмы о войне и довоенных днях…

Мамина библиотека.

Главное мое желание, рассказывая о библиотеке нашего детства, вспомнить или хотя бы упомянуть тех, кто навсегда остался в памяти далеких 40- х – 50- х лет прошлого уже Х/Х века… Директор «маминой» библиотеки Григорий Семенович Тарский. Его я больше знала не как главу библиотеки им. А.С. Пушкина, а как нашего дальнего родственника, который бывал в нашем доме.

Я говорю «мамин» отдел, «Мамина» библиотека». Здесь она проработала 60 (!) лет. Проработала в разных должностях, но на одном месте. Как говорится: «Выдвинули ее в библиотекари, а «задвинуть» в течение десятков лет не могли. С трудом «ушли» в ее 80- летие! Да, терпение дирекции соответствовало маминому искреннему служению книге и читателю!..

В отдел комплектования и обработки, которым мама заведовала еще до войны, мы с двоюродной сестрой наведывались частенько. Комната отдела с рядами столов и каталогами казалось очень просторной. Особенно поражали большие ровные стопки книг на столах. И все тихо что-то писали, перебирая книги. Так ясно, «зримо» вспоминаются библиотекари. Назову их по имени – так дома в разговорах с мамой звала их моя тетя, и так они, молодые, обращались друг к другу. Рая Золотарева

• худенькая, нервная, быстрая в работе. Очень миловидная, деликатная («простокваша»- как ехидно отзывалась о ней за это тетя) Катя Г орловская (Аверенская). Валя Муксунова – с роскошной косой, густобровая, веселая
• была, видимо, самой молодой, потому что долгие годы и позднее все называли её только по имени. В отделе работала и моя тетя Лукия Наумовна Аверенская. Характер, мягко говоря, не ангельский, но в деле редко кто мог её догнать. С одним здоровым глазом она обрабатывала литературу, расставляла печатные карточки в картотеку, а затем подбирала их к соответствующим книгам. Как отмечала уже в 60 – 70 годы Г ера Викторовна Сенцова – работала тетя за троих …

Помню рядом сидящих сестер Лидию и Людмилу Хаенко. Все знали, что они были очень привязаны друг к другу. Лидия Ивановна привлекала веселым, легким нравом и нарядами, по тем временам непривычными… Позднее узнала добросовестных в деле Веру Викторовну Ершову и Анну Ефимовну Котович. Они поочередно заведовали отделом книгохранения, где стеллажи громоздились тогда аж «в два этажа»! А какими отзывчивыми были красавица Анна Михайловна Олесова и невысокая очень разговорчивая Мария Феофановна Фаткулова! Их встречала «при каталогах» в справочно-библиографическом отделе. На одной из старых фотографий «признала» и Адамчук. Работала она в методическом отделе, и на диво нам, детям, носила розовую кофточку и большой белый вязаный воротничок – накидку.

Конечно, не всех называю – лишь тех, кто «запечатлелся» от далеких «походов» в одно из самых красивых зданий города — в «главную» библиотеку. С 1949 года, в год 150-летия со дня рождения А. С. Пушкина, республиканской библиотеке было присвоено его имя, а в читальном зале с его уникальными столами и креслами вместо обычных стульев вывесили прекрасный, во всю стену, его портрет. И на каждого входящего смотрели ясные умные глаза неповторимого поэта. В этом зале «перезанимались» сотни тысяч школьников, студентов, ученых, «просто» читателей. Именно сотни тысяч при небольшом населении города: библиотека ведь считает каждое посещение ее читателем. Знаю, что иные сидели здесь от зари до зари – от открытия до окончания работы библиотеки. Когда приходила сюда заниматься, уже не школьницей, а сотрудницей детского отдела, то чаще на дежурстве встречала Валентину Дмитриевну Муксунову и Евгению Александровну Орлову. Молодые, статные, красивые и, что особенно привлекало, воспитанные, внимательные к читателям, независимо от их возраста, общественного положения и официальных заслуг. Позднее Валентина Дмитриевна ушла в отдел обработки, где начинала свою «карьеру», а Евгения Александровна в новый отдел искусства, руководимого незабываемой Ларисой Гаврильевной Сивцевой. В их отделе все привлекало – прекрасные книги, альбомы, аудиоматериалы и они – его сотрудницы. Спасибо им за долгие часы радости!

В памяти моей живут и те, с кем редко встречалась по работе, но о ком всегда вспоминаю с чувством глубокого уважения и признательности. Василий Иванович Скупченко – один из них. Приехал он с однокурсником Бученковым по окончании МГБИ и жил в общежитии библиотеки. Был он одинок, и как-то случилось, что стал он большим другом нашей семьи, с которой и не расставался до конца жизни. А началось с того, что во время ремонта общежития он переехал в комнату моего дяди Анатолия Наумовича, человека спокойного, доброжелательного. Бабушка моя Лукия Савельевна относилась к нему участливо, по матерински, тем более, что Василий Иванович был инвалидом с детства. С этого момента каждое лето он переезжал с нами на Сергеляхскую дачу. Я часто слышала его рассказы о русской классике, которую прекрасно преподавала нам в 8 школе Тамара Ивановна Орлова. А Василий Иванович много знал еще и о зарубежной литературе – о Гете, Шиллере, Шекспире. Полагаю, что эти его рассказы немало способствовали моему стремлению работать после школы с детьми и книгами. Хотя по началу хотелось быть учителем. Но Василий Иванович был прав: так литературу, как МГБИ, редко в каком вузе тогда читали. За глубокие знания и спокойный нрав читатели Василия Ивановича любили и шли к нему – старшему, затем главному библиографу со сложными запросами. Одно время работал он ученым секретарем. Уже на пенсии давал консультации по конкретным вопросам краеведческой библиографии. В библиотеке самым близким другом его был Владимир Михайлович Сенцов – тоже высококвалифицированный библиограф, к сожалению, рано ушедший из жизни. Его помню еще по институту, который он закончил года на 2-3 раньше. Владимир Михайлович долго возглавлял нашу комсомольскую организацию, принимавшую участие во многих городских мероприятиях: от конференций, литературных вечеров до выездов на сельхозработы и дежурств в народной дружине.

Всегда в хлопотах видела Владимира Плакина, нашего столяра и мастера на все руки, бессменного конюха Сергея Калямова. Вместе со своим «долгожителем» Карькой Калямов обеспечивал библиотеку и ее сотрудников водой, перевозил книги и инвентарь, подбрасывал дрова, помогал и в других делах. Неутомимой труженицей в детском отделе была уборщица Нина Зидгинизова, а в книгохранилище республиканской библиотеки такой же безотказной, малоразговорчивой вспоминается добрая Галина Васильевна Пясецкая. Многие годы жила она с очень старой, беспомощной бабушкиной приятельницей Елизаветой Васильевной Жорнак в ее маленьком частном домике, выполняя безвозмездно всю работу по дому и уходу за Елизаветой Васильевной. Всех их я помню особенно – «зримо».

А сколько потрудилась для «укрепления материальной базы библиотеки ее бухгалтер Анна Ивановна Потапова. Исключительно щепетильная, она нередко «конфликтовала» с дирекцией по поводу финансовых расходов, необходимых по смете. На страже финансовых законов стояла стойко! И тем не менее и администрация и сотрудники уважали эту хрупкую, трудолюбивую, знающую свое дело коллегу.

В 60-е – 70-е годы нередко общалась в справочно-­библиографическом и методическом отделах с Елизаветой Гаврильевной Максимовой и Татьяной Андреевной Жараевой. Свое дело обе знали хорошо. Их выступления часто можно было слышать, на партийных и общих собраниях. Мы были в одной парторганизации, выполняя различные поручения, в том числе и уже упоминавшиеся дежурства в народных дружинах, о чем вспоминаешь сегодня с улыбкой.

В 70-е – 80-е годы в республиканской библиотеке лидировали молодые специалисты: Валентина Семеновна Аммосова и Валентина Андреевна Самсонова. Первая заведовала методотделом. С ней, деликатной, часто улыбающейся от души, с удовольствием консультировались по разным вопросам и сотрудники библиотеки и командированные из районов. О Валентине Андреевне одобрительно говорила мама и, с несколько ревнивой ноткой, директор нашей юношеской библиотеки Матрена Еремеевна Габышева:      «Это их

восходящая звезда». Прозорливая, она как в воду глядела: дисциплинированность, быстрота в работе, умение четко излагать факты, интересно раскрывать тему уже тогда были присущи Валентине Андреевне. Уже писала, что моя мама была обеспокоена, кто заменит недолго работавшего директором Павла Васильевича Григорьева, и радовалась кандидатуре Валентины Андреевны. В большом коллективе особенно важно держаться «срединного тона» во избежания интриг и празднословия. Хочется пожелать ей, уже опытному директору, и дальше достойно руководить одним из самых известных учреждений республики.

Работаю детским библиотекарем.

Но возвращаюсь к началу своего рассказа. Окончена школа, пролетели четыре года учебы в МГБИ, по окончании которой мы с однокурсницей Матреной Еремеевной Габышевой вернулись в родной город. Ее назначили инспектором Министерства культуры, меня определили в детский отдел библиотеки им. А. С. Пушкина. Так прежде называлась Национальная библиотека, так называю я ее и сегодня. И началась единственная на многие лета полоса или дорога моей жизни, где главными, любимыми были дети, книги и музыка. Они забирали все время, душевные, да и физические силы тоже – театру, музыке оставались месяцы отпуска. Юные читатели, беседы с ними, выдача литературы стали смыслом более чем 30-летней официальной моей, а затем неофициальной (пенсионной) до сего дня службы в детском отделе, затем в республиканских детской и юношеской библиотеках, а с 2001 года вновь в Центре для детей и юношества при Национальной библиотеки. « Все возвращается на круги своя ». Вот и сегодня я вернулась туда, где начиналась детское «библиотечное» знакомство мое, а затем и работа с книгой: вернулась в православную библиотеку Преображенского Храма, помогая юной заведующей обрабатывать литературу, составлять алфавитный, систематический каталоги, работать с юными и взрослыми читателями. Преображенский Храм, что находится напротив бывшей гимназии, позднее 26 школы, еще девочкой посещала моя мама и вся ее большая семья. Вот и я хожу в восстановленный недавно прекрасный Храм, символически называющийся Преображенским. Хожу молиться, а в библиотеку Храма – обслуживать ее читателей…

И вновь, после «воспоминательного» рассуждения, о детском отделе 50-х – 60-х лет прошлого уже XX века. Как посчастливилось мне с сослуживцами. Заведующая Надежда Николаевна Колмогорова, библиотекари: Татьяна Феофановна Степанова- Фаткулова, Валентина Дмитриевна Суранова, Татьяна Николаевна Попова. Татьяна Феофановна работала со мной лишь год, но именно она определяла дух всего отдела. Рассудительная справедливая, она ставила точки « точки над и », если возникали какие-то проблемы. Прямо сказать – по-настоящему конфликтных ситуаций, даже мелких скандалов, и в помине не было.

«Разбирались» лишь относительно вечерних дежурств, так как часто вечером (днем – само собой) приходилось ходить в школы, детские сады, во Дворец пионеров, на предприятия, в учреждения (несколько раз – в колонию и тюрьму) с беседами, обзорами для детей, их родителей, воспитателей, проводить утренники, вечера, конференции, выступать на радио, а с 1964 года и на телевидении. «Востребованы» мы были тогда всегда, и отдел всегда был открыт с 9 утра до 9 вечера. Приходили домой и, готовясь к очередному мероприятию, читали, читали до поздней ночи (благо, как отмечалось, телевидения до 1964 года в городе не было, а появившись, поначалу работало по 3-4 часа вечерами). В отделе царил дух делового сотрудничества: во время чьей-либо болезни, мероприятия, большого «наплыва» читателей мы заменяли или помогали друг другу. Все: выдача и расстановка литературы, приборка в санитарные дни – было нормой для всех. Зато и радовались друг за друга, несмотря на разницу в возрасте, семейное положение, увлечения – кто любил природу, кто – искусство, кто – домашнее хозяйство. Вместе мы трудились более 10 лет. Трудились, пожалуй, не то слово. Мы жили библиотекой, отдавая ей время, помыслы, душу. Дома – постоянная подготовка к выступлениям, разговоры о читателях, книгах, мероприятиях. Даже уезжая в отпуск, искали книги для отдела: в музеях, театрах, экскурсиях, турпоездках «вбирали» впечатления, которыми делились после с читателями. Зато и они шли к нам буквально «косяками». Помнятся очереди у длинного барьера, тишина нередко переполненного читального зала. Шумно было лишь после обзоров, утренников, когда ждали традиционного показа диафильмов. Беседы же, обсуждения, конференции, чтобы не мешать другим читателям, обычно проводили в школах. Чаще других приходили дети из 17 и 3 школ. Их учителями были Тамара Ивановна Степанова, Полина Ивановна …, Анастасия Ивановна Спирева, Римма Дмитриевна Березовская. Немало радости приносила читателям «Литературная елка». Незабываемы и традиционные утренники «Времена года», в которых мы впервые использовали аудиоматериалы. Такие формы библиотечной работы, как громкое чтение, рассказывание, были популярны не только среди младших, но и старших школьников: отрывки из К. Паустовского, А. Алексина, А. Сент-Экзюпери, стихи Р. Рождественского, М. Джамиля, лирика Маршака… Младшие с упоением слушали «Волшебника изумрудного города » (в довоенном еще издании, возможно, единственном в Якутске), повесть В. Губарева «Трое на острове», рассказы Н. Богданова, Н. Носова, В. Голявкина, В. Драгунского, Ю.Яковлева, Н.Скребицкого… Неприходящим был интерес к выставкам, беседам о любви, дружбе. В те годы часто звучали «вечные» нравственные темы: « Красивый человек, – что это значит?», «Счастье, – какое оно?», «Рассказы о мужестве», «Рассказы о замечательных людях», «войди в мир поэзии». А беседы о Гайдаре даже снились во сне.

Какие же книги, журналы были особенно популярны, любимы? Редко кто не спрашивал сказки, перечитывая их не раз. Хрущевская

оттепель дала «толчок» широкому изданию сказок народов мира, литературных. Для юных это первое окно в большой мир, тот, что «за горами, за морями». Веселые книги привлекали почти каждого, независимо от возраста и литературных пристрастий. «Веселые картинки» – ими упивались все. Нередко старшеклассник, взяв учебники, серьезную литературу, нарочито небрежно добавлял: «Еще «Веселые картинки». Иные разъясняли: «Для разминки». Научная фантастика у нас тоже только «становилась на ноги», и такой интерес проявляли подростки к книгам бр.Стругацких, Беляева, Мартынова, Казанцева, Лема. Тогда еще живы были боль и память о Великой Отечественной войне, и широк был спрос на книги о ней. Зачитывались и повестями А. Бруштейн, Ф. Вигдоровой, А. Алексина. Круг журналов был невелик, но почти все – любимые: « Знание-сила», «Техника-молодежи», «Юный техник», «Смена», «Пионер», «Мурзилка». Только начал выходить красочный «Советский экран», великолепный «Юный натуралист».

Сегодня как-то не в почете слово «обслуживание». Для меня же оно наполнено самым интересным – работой с читателями, когда рекомендуешь, спешишь найти и выдать «самое-самое», и именно для того, кто стоит перед тобой. В нашем деле все важно – от комплектования, без которого нет и библиотеки, до методической работы. Но «лицо» библиотеки видно именно в минуты общения с юными и взрослыми…

60-е годы. Тогда в «Орбиту» библиотеки и детской книги стали широко вовлекаться родители, воспитатели, учителя. Выступления в детских садах, школах, институте усовершенствования учителей, в учреждениях, на радио, телевидении стали постоянными. Эти первые 10 лет были, повторю, годами самыми светлыми, полными надежд и уверенности в том, что вся наша работа необходима читателям. Недаром же годы эти – пусть короткие — называют временем оттепели.

Первые незабываемые мои коллеги.

Уже подчеркивала, что посчастливилось мне с приходом в отдел с самого начала встретиться и десять лет трудиться с теми, кто умел общаться с детьми, уважал коллег, любил книгу. И назвала их поименно. Я не преувеличила, говоря о них с добрым-добрым чувством, тем более, что прошли десятилетия, и все оцениваешь спокойно, объективно. Надежда Николаевна Колмогорова. Красивая строгая, редко улыбающаяся, наблюдательная. Читателей знала великолепно, и всегда могла определить, кто о чем любит читать, какую книгу кто именно «стянул» с выставки или полки открытого доступа. Валентина Дмитриевна Суранова – участница Великой Отечественной войны, она никогда не подчеркивала это. Ни минуты не сидела без дела. Если читателей в ее дежурство было немного – подшивала газеты, журналы, подклеивала ветхие книги. Татьяна Николаевна Попова – самая из них молодая и самая веселая. Все звали ее по имени, даже я по началу. «Вот будет мне тридцать лет,- заявила она однажды, – я на Таню отзываться не буду!». Смешливая она была, как и я. Как-то показала мне новое тогда – 1958 года – издание книги А. Некрасова «Приключения капитана Врунгеля». При это смеялась до слез: «Посмотрите, сколько у него нашивок – от плеча до кисти, а ведь одна — это пять лет службы. Выходит – 100 лет служил». Еще забавный случай. Санитарный день. Книги, благо тепло, отряхиваем от пыли у открытого окна. Наконец все устали – «Мы пойдем домой». Я остаюсь закончить работу. Тут Татьяна Николаевна заявляет: «Раз пошла такая пьянка – режь последний огурец!». Это было так забавно: и из-за сравнения, и из-за повода, когда и последнего огурца не жаль! Была Татьяна Николаевна очень проворна в работе, много читала и тогда, пожалуй, лучше всех знала и литературу, и читателей. Лишь позднее узнали мы о ее большой слабости. Уехала она учиться в Улан- Удэ, закончила библиотечный вуз, вернулась домой, но работала с нами недолго: так и сгубила ее «наследственная болезнь». Вспоминаю ее всегда по-доброму. И жал ею… В первый год моей работы в отделе числилась (именно числилась – ее мы видели редко) Марьяна Леонтьевна Ямпольская, составившая до того первый указатель якутской детской литературы. Мне она запомнилась независимостью, интеллигентностью.

Не могу не назвать и «не нашего, не детского» библиотекаря – заведующую отделом периодики Анастасию Петровну Арефьеву. Ее я знала по детству – она была приятельницей моей мамы, и часто бывала у нас в гостях. Смуглолицая, с роскошной косой, прекрасной фигурой. Громкоголосая, она могла показаться при поверхностном знакомстве грубоватой: «Сказала «нет» – значит нет. Что я тебе воровать пойду!» – заявила она к нашему с Надеждой Николаевной конфузу одному ученому- филологу на его настойчивое требование найти нужный ему журнал. На самом же деле таковой Анастасия Петровна не была. А вот прозорливой была: всех видела насквозь. Слабость же была лишь одна: любила пообсуждать библиотечные и городские новости. При ней, как и до нее при Богдане Мельхиоровиче Чижике, наша парторганизация была особенно дружной, работоспособной, без «группировок».

Дома ли, в Храме, молясь за ушедших, я называю эти четыре имени одно за другим: Надежда, Валентина, Татьяна, Анастасия. И благодарю Господа, что работала с ними целых 10 лет! Жили буквально одним – работа, дети, книги. Печалились и радовались, ведь неудач, даже при любви к своему делу, не избежать. «Болели» за тишину в читальном зале, за сохранность фонда, за «качество» нашего просвещения через книгу: за удачные и не всегда таковые утренники, вечера, конференции.

Дачный выдачный пункт. Библиотечная книга на «Сергеляхе».

Счастливыми считаю и годы работы летом – с 1957-го – на выданном пунктов дачной местности «Сергелях». Начала обслуживание детей в крошечном бывшем киоске около летнего кинотеатра. Через год на нашу радость библиотека выстроила маленький бревенчатый домик с застекленной террасой, внутри которой, сменяя друг друга, радовали глаз чудесные открытки-иллюстрации к книгам. Самыми «верными», постоянными были Гоша Упхалов, Гена и Валя Горбуновы, Надя Эртюкова, сестры Трапезниковы, Наташа Кулачикова-Элляева, Саша Попов, Руслан, Жулустан и Таня Григорьевы. Сколько замечательных сказок, приключений, классической, познавательной литературы было прочитано, обычно в первый час открытия библиотеки. Вот и сегодня — встречаешь «старых» читателей и радуешься вместе с ними: какой оказывается прочной стеной от искушений, бед, горя, всего недоброго, защищает человека память детства, если были в нем Добро и Красота! А шли они в то «безбожное» время от дома, школы и от книг – тех, о которых можно сказать: «пережившие время».

Наши командировки.

Одно из самых памятных – выезды в районы. Обычно зимой, вместе с инструкциями, нам выдавался огромный овчинный тулуп, оленьи калоши, которые натягивались на валенки. По району «командировочных» возили на лошадях или оленях – машин было мало. Бывало, часами едешь на санях по бескрайнему лесу или полю. И так долго, что холод пробирает и через тулуп, и через оленьи бахилы. Сегодня это такая экзотика! Вспоминаешь, словно турпоездку за рубеж. Незабываем первый мой «методический» выезд поздней осенью 1957 года в Булун. Быков мыс у Ледовитого океана – самый северный поселок. Библиотека – небольшая комната. Литература старая, по сельскому хозяйству, медицине; художественной немного и та – не лучших образцов. По виду – многое не читалось. Но фонды «берегли», копили, не просматривали или как мы говорил, «не очищали». Так было и в других районах. Порой даже жаловались в Министерство культуры на наше «самоуправство», когда приходилось снимать со стеллажей очень уж устаревшее и ветхое.

Но люди, обстановка были удивительными. Диву даешься, вспоминая, как тогда не боязно было ездить по тундре на вездеходе, на собаках, рядом с бывшими заключенным, которые нередко оставались здесь после освобождения, останавливаться с ними в «гостиницах» – часто одной комнате с железной печкой, у которой все располагались на ночь.

Холодно, продуктов мало, неудобно. Но опасаться чего-либо и в мыслях не было! Не было у людей озлобленности, а ведь сколько из них пострадали понапрасну.

Когда сегодня говорим о состоянии библиотек, забываем, что они почти всегда и везде были «в загоне». Редко удавалось обрести относительное материальное благополучие. А ведь от «верхов» лишь этого ждали. В другой помощи не нуждались. Как и сегодня.

В республиканской детской библиотеке.

Но возвращаюсь к коллегам библиотеки, которая с 1967 года стала самостоятельным учреждением – республиканской детской библиотекой. С ней связаны следующие 10 лет моей жизни. Хотя помещение и читатели оставались практически прежними, масштабе, как и должно, стал «республиканским» – мы были уже методическим центром, помогая в организации детских библиотек и детских отделов во всех районах такой « протяженной » нашей республики. Увеличился штат республиканской библиотеки и число ее отделов: уже и обслуживание читателей вели три отдела: дошкольников, младших школьников, учащихся среднего, старшего возраста, воспитателей. Отделом комплектования и обработки заведовала Н.Н. Колмогорова, методико­библиографическим – Позднякова Лилия Георгиевна, специалист из центра, книгохранилищем – Прасковья Спиридоновна Данилова. Руководила библиотекой Шипунова Зинаида Александровна, приглашенная из Ленинграда. Бывшая якутянка из Кильдямцев, в годы Великой Отечественной войны вернулась в родную республику и работала в библиотеке им. А.С. Пушкина. Зная ее незаурядные организаторские способности, бывшая в 60-е годы заместителем директора Иулиана Наумовна Полицинская советовала Министерству культуры пригласить ее на заведование новой библиотекой. Нельзя отрицать, что, несмотря на известную долю формализма и диктаторство, Зинаида Александровна ревностно, со знанием дела выполняла свои обязанности. За годы ее директорства – с 1967 по 1976 годы в республике была развернута широкая методическая и практическая помощь библиотекам в обслуживании детей. Организовано повышение квалификации сотрудников, прежде всего из районов и наслегов, на местах и в центре, расширено комплектование и т.п. На заведование библиотеками и отделами активно приглашались выпускники вузов. Сотрудники ЯР ДБ постоянно выезжали не только в районные центры, но и в отдаленные наслега, поселки. Семинары – зональные, районные, республиканские, как и курсы повышения квалификации кадров, проводились регулярно. Местные руководители всегда информировались о состоянии библиотечного обслуживания детей. Нередко после подобных встреч происходили, пусть небольшие, но все же перемены к лучшему — по мере возможности «начальство» откликалось на «книжные» нужды юных своих земляков.

В ЯР ДБ пришли молодые сотрудники, внеся, как и ожидалось, свежие струи: новые почины, задор, энтузиазм. Дора Уладаева, Ирина Васильевна Никитина – моя опора в первоначальный период организации и позднее. Редко кто умел быть так внимателен к читателю, так расположить его к себе и так увлекательно рассказывать о книге. Клава Андреева, Тамара Тараканова – библиотекари «на все фронта»: быстрые, все «улавливающие» на лету, способные. Спокойная, ласковая с детьми Оля Бураева. Галина Андреевна Кирова, пожалуй, самая аккуратная, ответственная, доводящая до конца каждое задание. По командировкам особенно помню несуетливую, деловитую Симу Замураеву, тихую, работящую Валю Горбунову. Способных молодых библиотекарей было немало. О них вспомнят другие. Конечно, активно работали и прежние сотрудники – Н.Н.Колмогорова, В.Д.Суранова. Но основу библиотеки составляло упомянутое молодое поколение и опытные местные, и приезжие специалисты: Лилия Георгиевна Позднякова, Мария Васильевна Зябкина, Мария Егоровна Сантаева, Валентина Георгиевна Югова, Тамара Самигуловна Батыргареева. Вместе мы и начали большое «наступление» на районы, где повсеместно тогда создавались музыкальные школы и детские библиотеки. Благое дело! Но условий для них или вовсе не было или были они «на грани возможного». И все свои справки по итогам проверки и оказания методической и практической помощи мы начинали трафаретной фразой: «Материальная база библиотеки крайне слабая…» К сожалению, справки почти не помогали, а лишь фиксировали положение дел. Впечатление от «базы» почти всегда было удручающим, но тогда мы надеялись на скорые перемены и всеми силами старались помочь библиотекам практически. В первую очередь, это была очистка и правильная организация их фондов. Их «чистили» в прямом и переносном смысле:      от ненужной, дублетной, снимали устаревшую, ветхую

литературу, а заодно и пыль с «застоявшихся» книг. И это одновременно с проведением трехдневных семинаров, где двое, редко трое « читали теорию» и вели практические занятия. Заканчивали дела поздними вечерами. Но словно и не уставали – с утра вновь взялись за дело!

Конечно, были и сильные, «привлекательные» библиотеки с опытными сотрудниками: Мария Ивановна Брызгалова в Майе, Анна Александровна Миронова в Алдане, библиотеки Горного, Намского, Томпонского районов. Наши правофланговые, наша гордость!

Все познается в сравнении. Много хорошего сегодня, немало было и в прошлом. Сегодня профессионализм библиотекарей зачастую выше. Но у нас было свое преимущество: больше внимание, даже, пожалуй, сердечности к читателям. Сейчас на первый план, помимо непременной нашей воспитательной работы, выходит информация. Мы же, по большой части, были «просветителями». Но в разные годы мы вели и ведем детей в Мир Красоты, Добра, Творчества… Как много значила для меня детская библиотека, ее читатели, коллектив! И сегодня я словно вижу большой читальный зал, «слышу» его тишину или, напротив, шум и даже вопли скатывающихся по крутой лестнице юных после очередного утренника…

Другие берега: Республиканская юношеская библиотека.

Помни свой долг, исполняй

Его с малых лет –

И никакие обстоятельства

Твоего прошлого или настоящего

Не принизят тебя

Перед Всевышним и перед

Самим Собой.

Ч. Диккенс.

В детской библиотеке я оставила сердце. Юношеской отдала душевные силы, накопленные за годы знания, профессионализм. Если о республиканской детской говорят:  «созданная на базе», то о республиканской юношеской:              «вновь созданная». Информацию о предполагаемом ее открытии получили в начале лета 1977 года. А уже 1 августа стало днем ее рождения. Конечно, это была еще и не библиотека – закладывался лишь фундамент. И этим «фундаментом» поначалу стали ее первые сотрудники. 1 сентября собрались мы в одном из просторных залов республиканской библиотеки им. А.С. Пушкина, которая затем долгих три года была нашим гостеприимным домом. Помню: солнечный, теплый день. Символично – начинались занятия в школах, и мы тоже начинали учиться новому.

Первых сотрудников было поначалу немного: директор Матрена Еремеевна Габышева, Галина Андреевна Кирова (с ней мы пришли из детской библиотеки) и четверо выпускниц вуза. Знакомой из них была лишь Зоя Иванова, проходившая практику в детской библиотеке, где на нее «положили глаз» Уладаева и Никитина, отрекомендовавшие ее как «перспективный кадр». Заведующей несуществующим пока хозяйством назначили Зою Гаврильевну Григорьеву. Пришли с поздравлением парторг библиотек города, от библиотечного актива – Розалия Габидовна Кривцова.

Поскольку «фронта» работы для молодых поначалу не было, они проходили практику в ЦБС. Оставшиеся начали собирать и накапливать «первоначальный капитал» – фонды, оборудование, и по ходу сами изучали работу с юношеством, сначала по литературе, затем на московских семинарах.

Капитаном нового дела была М.Е. Габышева, положившая свои способности и многолетний опыт организатора на обустройство и пропаганду неоткрытого пока для читателей учреждения, выступая и убеждая где и кого нужно и должно:    в министерствах, на

республиканском радио, телевидении, в печати. Ее верным помощником была Зоя Гаврильевна, заботливая, легкая по натуре. Отзывчивая душа! Ее полюбили сотрудники. Умела она незаметно обходить «подводные камни» неудовольствия, неминуемо возникавшие во время вынужденной аренды нами помещения. А мы с Галиной Андреевной добросовестно собирали первые книги, где могли: в библиотеках, коллекторе. Большой удачей стал переход к нам в эти дни и нашего «Чапая» – Клавдии Александровны. Ее знанию книг, чутью на золотую литературу, умению найти ее в магазинах, киосках, у частных лиц, во многом ныне библиотека обязана своим богатством и гордостью.

Кадры – душа, суть библиотеки, такой же показатель, как и ее фонды. Вспоминаю об этом нашем «золотом запасе». Почти все были такими молодыми, что говорю о многих без отчества.

Сама атмосфера в библиотеке, особенно поначалу, была радостной. Мы были полны надежд. Это я так воспринимала, и, уверена, не одна. За дело болели все. И хотя у каждого был свой участок, свой «фронт» работ, взаимозаменяемость, и в первые три года, и позднее, были всегда. Все были универсалами: обрабатывали фонды, готовили и проводили беседы, обзоры, вечера, выступали на семинарах, выезжали в командировки.

В составлении первых каталогов и картотек вложили уже накопленный опыт Г.Кирова и К.Андреева. В эту работу включилась вскоре и Люда Хабытина. Несуетливая, собранная, она одновременно училась в вузе. Как хватало сил и способностей. У Людмилы Ивановны они были. Уже тогда она выполняла сложные справки, составляла интересные библиографические пособия.

С приходом Люды Дороховой резко возросли темпы обработки книг и аудиоматериалов. Преподаватель по профессии, она как- то сразу многому научилась у новых коллег. Обычно к новичкам присматриваются, а тут она присматривалась к коллективу. Он пришелся ей по душе. В работе Любовь Степановна оказалось быстрой, как ветер: не успеешь задание дать – уже выполнила. Так позднее было и в обслуживании читателей. Тогда же обнаружилась и редкая ее наблюдательность: она давала верную оценку читателю, его отношению к книге и библиотеке.

Хотя до 1980 года мы были на стадии становления, с потенциальными читателями работали активно. Как праздник, вспоминаются наши Недели молодежной книги, вечера, удачные беседы.

Многое с тех пор переменилось: и мы другие, и мир другой. Я сама, столько раз рассказывавшая о Ленине, коммунистах, уже совсем по- иному, хотя и неоднозначно, воспринимаю и их имена, и их дела. Но и сегодня охватывает радость, когда слышишь пахмутовскую мелодию: «И юный октябрь впереди…» Чувство это давно не связано с конкретными лицами, событиями: за этой и другими песнями Пахмутовой, которые часто звучали в те годы в библиотеке, – мое мироощущение той поры, первые Недели молодежной книги, молодые красивые лица сотрудниц. Мы верили в то, о чем говорили. А говорили о доброте, трудолюбии, благородстве, о служении Отечеству, красоте мира и души человека, о верности нравственным идеалам.

У меня всегда была «слабость» к отделу обслуживания, и в детской библиотеке, и в юношеской. Ведь лучшее, что в них есть, видно именно в работе с читателями. В новой библиотеке большие надежды возлагали на Зою Иванову и Олю Пирожкову. Выдержанной, чуть замкнутой Зое Ивановой уже тогда присущи были ответственность, строгая логика, чистота речи. Помню впечатление от ее бесед, особенно об Олимпийских играх и о природе, выступления на тематических вечерах Когда проявились ее организаторские способности, Зоя Николаевна возглавила самый сложный участок – отдел обслуживания с момента его открытия. Яркая, бойкая Оля Пирожкова часто с успехом выступала перед молодежью. Ее любили слушать и мы, библиотекари. Видная, уверенная в себе Настя Максимова умела расположить к себе читателей. Жаль, что Оля и Настя работали с нами недолго. Трудно забыть тихую, незаметную Ларису Мироновну Самсонову, вечный стук её пишущей машинки. Без неё не было бы многочисленных наших методических пособий, планов, отчетов. Во многом неуловимо схожие Татьяна Афанасьевна Семенова и Сусанна Егоровна Михайлова в любых обстоятельствах оставались ответственными, доброжелательными и, что особенно привлекало, воспитанными. Шло время, и к нам одна за другой переходят Д. Уладаева, И. Никитина, Т. Тараканова. Цвет и свет детской библиотеки, и тогда – утрата для неё невосполнимая. До сих пор сожалею об этом, хотя для нас их переход стал подарком. Индивидуальная работа с читателями, изучение их интересов и запросов, выступления на курсах, семинарах, выезды в районы, заседания редсоветов, на которых обсуждались выступления молодых. Сколько во все это вложено их знаний, опыта! Трудовой настрой, добрая атмосфера в коллективе во многом зависела от наших профсоюзных лидеров, “вождей”, как порой мы с улыбкой называли их. Ими поочередно становились Г. Кирова, Т. Тараканова, К. Андреева. Они способствовали тому, что в библиотеке не было ссор, скандалов, соперничества. Перманентные неудовольствия, явные и скрытые, были. Но это – жизнь. И вот прошли три года, долгих и одновременно словно промелькнувших! Мы в собственном доме! Перевозим туда горы литературы, распаковывая, расставляя ее, размещая стеллажи, мебель. И пусть помещение тесное, почти негде повернуться, – но есть уютный читальный зал, абонемент, комнатка отдела обработки, комплектования, и общая – для методистов и администрации.

И читатели «повалили» к нам, к нашим замечательным фондам. Хотя и здесь были свои формальные требования, эти пресловутые процентные соотношения: столько-то иметь художественной, столько-то политической литературы и т.п. И часть книг поэтому так и стояла «без движения», ненужная, невостребованная. И снова все учились, теперь уже на практике обретая новый опыт. Были и радости, и печали, достижения и утраты. Радостей было больше.

Но вскоре начались наши «материальные» разочарования: помещение старое: там течет, там «прорывает» отопление, там заливают соседи сверху, оседают и даже проваливаются полы. Сколько невосполнимого времени, сил ушло на звонки, вызовы, «ликвидации» этих неожиданных препятствий.

Забавно, но все наши годовые отчеты тех лет начинались фразой: «Руководствуясь решениями … съезда». С той далекой осени 1977 года, менялся «дух» времени, менялись и наши чувства, настроения. С середины 80-х и в библиотеке стало ощущаться какая-то неудовлетворенность, возможно, вызванная усталостью от вечной, в первую очередь, материальной неустроенностью. Чувствовалось, как необходим не только ветер перемен, но и сами перемены. И в стиле нашей работы и кадровые перемены…

Шестнадцать лет я официально не на службе. Но в Центр для детей и юношества при Национальной библиотеки и другие ее отделы прихожу часто и охотно. Как в дружественный, добрый дом. И порой вспоминаю былое, старое. Старое, но не устаревшее. Как сказал поэт: «О том, что пережил с трудом, приятно вспоминать потом…»